Барлиона. Бард (СИ) - Страница 130

130

— Я тебя испытывал, — признался Эйд. — Мой создатель не желал, чтобы его творение служило злому или корыстному разумному, готовому соблазниться на щедрые посулы и впустить в Барлиону чудовищ, вроде Повелителей-Тарантулов. Ты отвергла заманчивые предложения ради того, чтобы без всякой награды подарить несколько часов счастья детской душе. Даже угроза потери уникального инструмента не заставила тебя изменить решение. Это достойно уважения. Ты — вторая, кому я готов помогать в странствиях по Барлионе или за её пределами.

...

Внимание! Вами получено разрешение на использование эйда вне рамок данного сценария.

На душе у меня потеплело. Дело было даже не в укрепившейся надежде получить в награду за задание прекрасный инструмент. Приятно было сознавать, что Эйд — вовсе не честолюбивая эгоистичная тварь, которую изображал совсем недавно. Пусть хоть в игре разумные оказываются лучше, чем я о них думаю.

— И прямо сейчас мне как раз очень бы пригодилась твоя помощь. Скажи, как мне вернуться обратно в Барлиону? Желательно в то же место, из которого ты меня сюда выдернул.

— Есть несколько способов, но прямо сейчас тебе доступен только один. Ты должна отыскать подходящую песню, чтобы приблизиться к границе Барлионы, а я помогу тебе вернуться туда, откуда ты начала своё путешествие.

Звучит, в общем-то, несложно. Насколько я понимаю, песня должна лично у меня чётко ассоциироваться с Барлионой или похожим местом. Даже содержание слов-якорей, вроде «Сокрытый лес» или там «Картос», не нужно. Пара минут на раздумья, и можно отправляться. Но… Мне не хотелось покидать Внемирье. Когда ещё я смогу почувствовать себя демиургом? Воплотить фантазию в реальность, пусть и виртуальную?

— Скажи, Эйд, а я смогу ещё когда-нибудь попасть во Внемирье?

— Не знаю, Лорелей. Встречаются места, где границы мира размыты, существа, способные пересекать её, и предметы, подобные мне.

— Подобные тебе? — ухватилась я за эту идею. — И ты можешь в любой момент отправить меня во Внемирье?

— Нет. Чтобы пересечь границу мира, требуется много энергии. Я способен впитывать её из мира, копить, но чтобы собрать достаточно, требуется много времени.

— Значит, не будем торопиться. Я хочу насладиться Внемирьем напоследок.

— Внемирье полно опасностей, Лорелей. Вспомни своё первое путешествие. Ты готова подвергнуть души, что доверились тебе, риску ради собственного развлечения? Да и у них осталось не так много времени. В Серых Землях их подпитывали воспоминания живущих. В Барлионе они будут черпать твои жизненные силы. Тут у них нет источника энергии, а ты пока не умеешь делиться своей добровольно. Скоро души начнут слабеть, а затем и вовсе исчезнут.

Ошарашенная этой новостью, я посмотрела свойства Короля-Саламандры. На духе висел дебаф «Потеря сил», и таймер неумолимо отсчитывал полтора часа до развоплощения. Анике и вовсе оставалось около сорока минут, хоть на восторженной мордашке ребёнка и не было заметно каких-либо признаков слабости.

Экскурсия по Внемирью отменяется.

— Аника, прощайся с бычком. Нам пора.

— Давай возьмём его с собой, а? — девочка поглядела на меня тем самым взглядом, что делает прибыль магазинам игрушек.

— Это невозможно, — сказала я, а сама засомневалась, так ли это. Интересно, а можно ли вытащить что-то из Внемирья в Барлиону? Я ведь могу воплотить какой-нибудь мега-меч Тысячи Истин, а потом выгодно загнать его на аукционе. Тьфу, лезут же в голову странные и неуместные мысли.

— Ты выбрала песню, Лорелей? — поторопил меня Эйд. — Учти, если ты прервёшь исполнение, мы сойдём с пути. Следующие за тобой души могут потеряться среди миров.

Песня… Под пристальным взглядом орла я уселась на траву и растерянно погладила струны. В памяти, одна за другой, всплывали композиции, но в одних путь был слишком тернист, другие описывали современный мир и вряд ли подходили для волшебного мира игры. Минуты, отсчитывающие время жизни Аники, утекали, а я начинала нервничать. Я же знаю долбанные сотни песен, неужели среди них не отыщется подходящей? Придётся рискнуть и вновь исполнить «Город, стоящий у солнца». Не хочется проходить «через паденья и боль», рискуя не вытащить моих подопечных из передряги, но выхода нет. Едва я приняла решение, как нервозность ушла, голова прояснилась и в памяти тут же всплыла другая песня. Партитуры под рукой не было, но мелодию пристойного качества я подобрала за пять минут. Может, от оригинала она отличается, но тут и не конкурс самого точного воспроизведения на слух.

Я поднялась на ноги, поудобней перехватила эйд и посмотрела на таймер дебафа. Анике оставалось 9 минут во Внемирье.

— Готовьтесь, мы выступаем.

— Чего нам ждать? — уточнил Саламандра и взял за руку притихшую и какую-то заторможенную Анику.

— Если бы я знала, — вздохнула я и начала петь.

Боль холодной рукой прикоснулась ко мне,
Оказалась душа в западне.
Наполовину чаша жизни пуста,
Но замерла душа, как кисть у холста.

Мир вокруг дрогнул и пошёл рябью, а моё тело пронзила боль. К счастью, она не имела ничего общего с той агонией, что сопровождала переход за Мрак, иначе моё исполнение завершилось бы едва начавшись. Жизнь разом уменьшилась на половину, но я не прервала игры.

Не в небесах, не на земле —
У дивной птицы на крыле,
Не среди звёзд, не под водой,
Кто мне ответит, что со мной?

130